Я смотрю в зеркало и не понимаю: как такое могло случиться. Я – Люба, красивая и ухоженная женщина 64 лет, у меня единственный сын 35-ти лет, не пьет, не курит, не гуляет, и сегодня он женится на самой некрасивой и вредной женщине на свете. Не для такой я свою ягодку растила. Не для такой…
За 15 лет до этого…
– Святой отец, стой!
– Вы можете называть меня просто батюшка или отец Георгий. Это у католиков «святой отец».
– Рак у меня. Рак! – перебивает его растрепанная женщина с властным ухоженным лицом. – У меня сын – красавец, 20 лет ему, не женат. Внуков не видела еще! Мне сказали, что в церкви могут помочь. Давай, говори куда кланяться, что целовать, куда свечку воткнуть. Что не скажешь – все сделаю.
Так у отца Георгия появилась самая преданная прихожанка, которая не пропускала ни одной службы, прочитывала все предложенные батюшкой книги – но не делала одного – не училась любить. Батюшка раз за разом вздыхал и говорил о том, что без любви ничего не имеет смысла. Ни-че-го.
Люба смотрела на него в недоумении.
– Ты мне скажи, батюшка, сколько поклонов нужно сделать для этой любви-то, я все сделаю.
– Ну, хорошо, – вздыхал отец Георгий, – тогда утром и вечером три поклона. Один – за себя, один – за сына, а другой – в благодарность Господу Богу за все.
Что он еще мог сделать? Он был обычным приходским священником, не старцем и не таким уж духовным. Он просто искренне переживал за каждую свою прихожанку в небольшом деревенском храме и старался по возможности молиться как можно искреннее.
– Доброкачественная опухоль-то оказалась, батюшка, ошиблись врачи, – счастливо трясла руку отца Георгия Люба, спустя три месяца, – вовек я этого не забуду, никуда уж из храма не уйду!
Отец Георгий улыбнулся и вздохнул…
После свадьбы
Молодые венчаться отказались, но батюшку на роспись и в кафе пригласили. Потом они сами потихонечку начали заглядывать в храм, стояли на службах в уголке, заинтересованно поглядывая по сторонам, рук друг друга не отпускали ни на мгновение, словно бешеный водоворот жизни может оторвать их друг от друга навсегда. Да и как могло быть иначе, ведь у Ольги это был второй брак, она была вдовой с шестилетним сыном, и она прекрасно понимала: как все в этой жизни хрупко и временно. Именно этот ужас кратковременности жизни человеческой и привел Ольгу в храм.
И она сделала то, чего никак не могла добиться горячая и «воцерковленная» мать за пятнадцать лет приходской жизни – любовью и мягкой настойчивостью: она привела мужа, сына Любы – в храм. Потому что знала: без Господа все бессмысленно. Все.
– Ни рожи, ни кожи, приворожила она его, батюшка, – ругала невестку Люба за чаем после литургии в трапезной, – взял ее с ребенком, а он у меня такой красивый, такой чистенький, не пьет, не курит.
Батюшка только вздыхал.
– Да что Вы все вздыхаете и вздыхаете, батюшка, – в конце концов, взорвалась Люба, – если бы Ваши советы и молитвы меня от рака не спасли – ушла бы я уже в другой храм! Да вон хоть к отцу Вячеславу: он и говорит цветисто и в храме у него ремонт новенький, и газон перед храмом зелененький. Не то, что у Вас!
И тут отец Георгий, еще раз вздохнул, допил чай и тихо сказал:
– Любонька, имя-то у тебя какое хорошее, «любовь» означает. Да только и Бога ты, и любовь все какими-то внешними мерками меряешь. А красота, любовь и Господь – это ж больше внутри скрывается! Вот ты задай себе вопрос: «Полезна ли моему сыну такая супруга?». Ведь Господь все измеряет пользой для духовного спасения человека. Вот и дал по твоим, кстати, молитвам, наилучшую жену сыну.
Люба изумленно уставилась на священника:
– Да она ж неказистая, батюшка!
– А он у тебя взрывной, ревнивый. Вот и дал Господь простенькую. Чтобы утешился и успокоился!
– Да она ж с ребенком, пацану уже семь лет!
– Ты его как растила? Без отца? Сбежала, надеясь найти кого получше? – всегда кроткий отец Георгий впервые чуть-чуть разгорячился, – и кем же ты его вырастила? Ответь самой себе?
– Ну, он чуть-чуть похож на девушку, Вы на это намекаете. Но разве это плохо? Он просто нервный, аккуратный. Любит красиво одеться и…
– Мужчина похож на женщину? Разве так должно быть? А вот с этим мальчиком он возится, доски пилит, скворечники и будки колотит, мяч гоняет, в походы ходит. И через этого мальчика он возмужает, Люба! Ответственности научится. Ведь настоящий мужчина – это тот, который несет ответственность за все!
– Но…
– Никаких «но». По молитве Господь дает наиболее полезное. Может, не самое простое. Но самое полезное для души, для вечности! Муж освящается верующей женою!
Люба недовольно вздохнула и ушла, не попрощавшись.
Когда невестка с сыном объявили, что они ждут двойню, у нее подскочило давление.
– Это же вообще не спать, в туалет не сходить, все руки оборвут, – бубнила испуганно свекровь.
А невестка улыбалась, отшучивалась, как всегда, и говорила:
– Зато не одиноко! Представляете, они родятся уже друзьями и не нужно никого искать. Вон Леше, сыну Вашему как было одиноко в детстве.
Что-то кольнуло Любу в сердце, она посмотрела на сноху с раздражением, но тут же, как учил батюшка, встала перед иконами, попросила прощения и помолилась, чтобы Господь даровал на сердце мир.
А вечером пришла к молодым с фруктами и пирогом, и, улучшив минутку, спросила своего сына:
– Леш, тебе и правда было одиноко в детстве?
– Ну как, мам… Я тогда не понимал этого чувства. Со временем даже как-то в норму вошло. Но особенно тяжко стало в подростковом возрасте. Ты с отцом развелась, устраивала свою личную жизнь. Друзей хороших я себе так и не нашел, просто потому что я не умел разговаривать и делиться чем-то. Вырос закоренелым эгоистом, сам от этого страдал, только не понимал ничего, пока к Богу не пришел. Я-то все думал, что это люди плохие меня окружают. А, оказывается, плохо было только внутри меня.
– Но я-то любила тебя, сынок, всегда любила, все лучшее тебе старалась купить…
– Я ценю это, мам, ты очень старалась, любила, как могла, в безбожное советское время. И я никому никогда плохого слова о тебе не позволю сказать. Поэтому и особенно люблю свою Олю, она же о тебе только «мамочка» и только хорошо. Но ты меня прости, мам, я все чаще читаю Евангелие и думаю, что Господь нас задумывал для другой жизни. Я буду учиться всему радоваться, даже тяготам, искать у Господа поддержки, чтобы он вразумил меня: как вырастить детей не только достойными людьми, но и по-настоящему верующими и любящими!
Люба обиделась тогда ужасно. Кипела от раздражения, понимая, что с этой Олей ее сын стал сам не свой. Она совершенно и категорически ему не подходит. Не только по внешности, но и по внутренней своей составляющей.
Люба старалась не встречаться с невесткой, не отвечала на звонки и демонстративно отворачивалась от нее в храме.
Когда она родила двух сыновей-близнецов, сердце Любы не выдержало, и она прибежала посмотреть на своих внуков. Терпеливо пеленала их, помогала купать. А когда малыши засыпали – шла на кухню пить чай с невесткой.
Люба неодобрительно посматривала на кухонные шкафчики, которые были вымыты плохо, но держала внутри едкие замечания, чтобы у невестки не пропало молоко для любимых внуков.
А та улыбнулась в своей обычной манере и обняла свекровь:
– Я ведь знаю, что Вы ужасно любите своего Лешеньку и желаете ему самого лучшего! Я ведь сама будущая свекровь и прекрасно понимаю ваши чувства. Но Вы поймите одно, мама, это ведь такая радость – жить в труде и самопожертвовании ради близких. Может, когда-нибудь дорастем и до того, что научимся любить и чужих. Но пока, как говорит наш общий духовник, наш дорогой батюшка Георгий, нам нужно пройти школу любви в наших семьях. Поэтому спасибо Вам! Я вижу, как Вы работаете над собой, как сдерживаетесь и молчите. Я очень люблю Вас – маму моего любимого мужа и бабушку моих детей. Но все-таки дайте Алеше решать: какой должна быть наша семья и наши дети.
В конечном счете, такое искреннее уважение и ласка невестки, которая с улыбкой принимала все колкие замечания, не смогли не сломать лед в сердце женщины, которая долго знала Господа чисто технически, только внешне.
Когда и Люба постаралась всем сердцем полюбить невестку, искренне стала просить об этом в молитвах и работать над собой, стараясь хотя бы научиться жалеть своих близких – в сердце воцарился какой-то непередаваемо благодатный мир и покой. Конечно, часто она его теряла, но старалась обрести вновь.
Ведь теперь она четко видела, каким путем собрать по крошке благодать в свое сердце: научиться любить сына по-настоящему, не эгоистично, а по-Божьи. Хотя бы через его жену и детей. И хотя бы на старости лет. Но научиться. И через любовь узнать настоящего Христа.
Елена Янковская.
